Гроза ада (БЕСсильный чемпион) [Компиляция 1-7] - Григорий Володин

Милый рыжик приводит меня к шумной возне в клочьях тумана в низине. Барон, и правда, катается по траве в обнимку с Воином в форме охранника. Оба в доспехах. Рычащий хрип исходит из глоток дерущихся.

- Вот они! Вот он мне юбку стянул! – кричит рыженькая.- Помоги Жене!

Я не двигаюсь. Блин, вот сейчас влезу, и выйдет, что опять я герой, хотя у барона есть шанс самому вырулить с этим извращенцем, лазающим девушкам в трусы. Нет, по-другому поступим.

- Женя, выходи из партера! – зычно командую. – Гад больше тебя – живо в стойку!

- Как… – рычит барон, оказавшийся под Воином. Крепкие хуки летят Аксюку в лицо, он блокирует сведенными вместе локтями.

Эх, как всё запущено.

- Обхвати его туловище бедрами, толчок обеими пятками от земли. Живей, тормоз! – у парня только одна попытка, пока противник не расслышал первым и не подготовился.

Но барон успевает провернуть переворот с рычагом. Теперь извращенец под Женей. И тот решает сам провести захват за голову. Глупо при его-то весе, но пока выглядит эффектно. Стоя рядом со мной рыжая удивленно раскрывает маленький ротик. Большие глаза не отрываются от схватки.

От давления барона защита охранника начинает мерцать. Как вовремя.

- Чего стоишь? – толкаю ее в спину. – Помоги жениху, накинь цепь на гада. Не подходи только близко – просто брось, чтоб открытой кожи коснулось.

- Д-да, - соображает барышня.

Петлей она заарканивает лицо охранника. При очередном мерцании доспеха, звенья из морина касаются кожи. Доступ к живе перекрывается, доспех полностью гаснет, и Женя одним ударом вырубает противника под собой. Барон выпрямляется, тяжело дыша. Не менее громкое дыхание вырывается из приоткрытых губок рыжей. Словно она тоже дралась

- Спасибо, Женя, - хлопает "лисичка" ресницами. – Это было...круто.

Но барон не успевает ослепительно улыбнуться ей в тридцать два зуба. Грохот выстрела, и пуля бьет Аксюка в лицо. Потрепанный дракой доспех тухнет, защитив напоследок, и вырубленный барон со стуком падает на тело поверженного охранника.

- Женя-я! – брызнув слезами из глаз, рыжая кидается к «жениху».

Я накрываю обоих Бригантиной и разворачиваюсь навстречу хрусту щелкающих затворов. В следующий миг нас поливают огнем.

- Оттащи его в укрытие – живо! – перекрикивая стрельбу, бросаясь вперед.

Стрелки тоже приближались навстречу, не отпуская спуск. Трое Воинов в масках. Надеются, что долгий огонь в упор переборет доспехи школьников. Обычно бы так и вышло.

Звонкий рикошет свинца быстро заканчивается. Пеленаю двоих стрелков паутинкой, и винтовки валятся из их стянутых лесками рук. Подскочив к третьему, вырываю у него ствол. Пара «толчков – и доспех гаснет. От удара в поясницу его парализует, и он валится мне под ноги. Полежи пока.

Двух его спеленатых друзей не жалею. Нечего на детей пушки наставлять, уроды. По очереди хватаю за подбородки и рывками сворачиваю шеи, несмотря на сопротивление доспехов.

Затем берусь за покалеченного. Сдергиваю с лица маску. Смуглый, горбатый нос, глаза черные, яростные.

- Итальянец? – предполагаю.

- Я – воин Аллаха, неверный! – гнусавит на русском с южным акцентом.

- Мм…да пофиг. Ваша цель?

- Создать благословенный исламский халифат.

- Нет. Нахрена приперлись в лицей?

Молчит. Тычком пальцев ломаю ему нижнее ребро.

- Поспеши, сволота, пока есть целые кости.

- А-ррр… Отправить к Джаханнам ваших развратных белых женщин, - сплевывает он кровь.

Ах, гады! На святое посягнули! Зачем таким сердце? Незачем!

Встаю и ударом ноги вминаю грудную клетку талиба внутрь.

Оглядываюсь на рыженькую, оттащившую Женю за угол ближайшего клубного дома.

- Сидите тут тихо-тихо.

Она кивает, и я несусь напрямую к женскому общежитию. Со всех сторон раздаются грохоты выстрелов. Похоже, часть талибов занялось охраной на постах, имитируя вторжение на других участках. А их основные силы, направленные на девушек, наверняка, скрыли от камер благодаря предателю-охраннику, вырубленному Женей.

У крыльца общежития столпились ученицы в сорочках и тапочках. Белеют ложбинки грудей в глубоких вырезах. Красивые лица сонно хлопают глазками. Кали, теребя косу, яростно что-то втирает барышням. Те лишь скептически смотрят на нее. Больше чем у половины даже доспехи не надеты. Растяпы, блиндер.

На крыльцо надвигается группа боевиков совсем рядом от меня. Первый поднимает автомат к подбородку, спускает курок. Прежде чем гремят выстрелы – обматываю ствол Бригантиной. «Калаш- укорот» взрывается в руках. Раздаются испуганные женские вскрики.

- Надели доспехи, дуры! – ору я, встав между боевиками и девушками.

Рявкает командир, и уже десяток «укоротов» изрыгает огонь. Но клуши-красотки уже облачились в защиту. Гремят выстрелы, звенят рикошеты, трещит обколотая штукатурка фасада.

Не знаю, сколько огня выдержат девушки. Среди них ведь полно Учеников. Бригантина накрывает ближайший автомат, и с взрывом «укорот» выходит из строя. Пытаюсь перекричать грохот:

- Воины и Кметы – пускайте дальние атаки. Евдокия, командуй!

- Слушаться, курицы! – тут же взвывает третьекурсница. – «Энергоруки», «брошенные кулаки» - Пли! Дарья – огненное копье! Сирень – давай свой торнадо!

Настигаю боевиков одновременно с градом «энергорук», «кулаков», струей пламени и ревущим ветром. Швыряюсь мотками паутины. Выпущенные мной лески выдергивают укороты из рук четырех автоматчиков. Сам подлетаю к двоим со стволами. Удар в челюсть подкидывает талиба в воздух, другому дарю «толчок» в лобешник. Пока он мерцает, пробиваю его правой в печень.

Боевики наваливаются на меня все вместе. Начинается мясорубка. Сквозь тела пробиваюсь к оставшимся целым стволам. Бью одного автоматчика в висок, падаю ему коленом на грудь, подбирая «калаш». Бросок. Оружие летит прикладом в затылок дальнему стрелку. Бахает его крепко - со стоном валится на четвереньки.

В девушек уже не палят. Всё внимание теперь на мою персону. Две перекрестные очереди кроют меня пока шустро ломаю черепа обезоруженным боевикам. Яка облегчил бы задачу, но тогда опять неделю жить, терпя подкаты барышень. Нет уж, лучше пусть талибы дерутся без мандража. Осталось-то их всего трое…хрясь…двое… хрясь …один командир.

Кавказец вынимает из-за пояса клинок со знакомым бледно-желтым лезвием.

- Даже доспех не спасет тебя от моего кинжала, - рычит боевик. – Зарежу!

Действительно, и Бригантина, и доспех одинаково плохи против мортидо-ножей. Поэтому я перехватываю замахнувшуюся руку. Вырвав нож, сам наношу колющий удар. Лезвие прошивает доспех и погружается в плечо сквозь камуфляжный костюм. Очень интересен эффект. Плоть иссушится и осыпается, как волосы Сербины?

Но плечо не худеет, а наоборот неконтролируемо разрастается в несколько раз. Дикий ор боли кавказца заставляет меня поморщиться. С раздувшимся торсом боевик оседает на колени и больше не двигается.